Посторонним вход воспрещен

- А вдруг будет лучше?

При мне за эту единственную фразу мужика чуть не побили и, чуть не перевернули его машину. Еще немного – и  я сам попал бы под раздачу, за то, что сфотографировал этот инцидент.

Дело происходило в воскресенье, 21 июня на антиникелевом митинге в поселке Елань-Колено Новохоперского района.  Самом, вроде бы, спокойном из серии июньских митингов экоактивистов. Ни Константина Рубахина,  ни видных атаманов не было, не было также никого из политических вождей, представителей власти  и представителей УГМК.  К назначенному времени к  площади у поселкового ДК  подтянулось лишь несколько десятков местных жителей. Казалось уже, что митинг может вообще не состояться, но организатор Нина Мартьянова призывала  еще немного набраться терпения и подождать коммунистов из Воронежа, а также казаков из Урюпинска. Казаки (несколько человек) и впрямь скоро подъехали. А коммунистов так и не дождались. Возможно, политиков останавливало календарное соседство назначенного мероприятия с 22 июня – днем позапрошлогоднего  погрома лагеря геологов. В случае рецидива имидж любой партии мог быть подпорчен.

Как бы то ни было, все флаги на площади, и вся наглядная агитация были украшены исключительно зелено-красной символикой «Стоп-никеля». Свежим выглядел один плакат: «Защитим родную землю от фашизма!»  «Фашизм» -  это что-то новенькое в терминологии экологов.

И начали, и закончили выступающие  ностальгическими воспоминаниями о тех временах, когда подобные митинги собирали тысячи человек. Зато остались самые активные, самые стойкие и правоверные. Не все они оказались готовы усвоить обстоятельный, минут на 20  доклад учителя химии  Лилии Ишковой  про изотопы и радионуклиды, найденные в  колодцах на окраине поселка.  Большинство предпочли  вспоминать  проверенные страшилки об иссыхании рек и тотальном вымирании населения.  Довелось даже услышать пророчество о выбросе магмы, который уничтожит всю Европу.

Выступавшие говорили друг для друга.  Делились информацией, ходившей по бог весть какому кругу, обменивались мнениями-близнецами. То есть, чуть ли не буквально варились в собственном соку -  пока не получился  опасный концентрат протестно-агрессивных настроений. 

И именно в этот момент на сцену поднялся  единственный выступающий, решивший добавить немного позитива в апокалиптическую атмосферу  митинга. Он представился  Александром Труновым, тамбовчанином по происхождению, проживающим в Воронеже.

Трунов  говорил несколько путано. Вспомнил, с какими опасениями встречали в его деревне  приход электричества, потом  газа. Потом  заявил, что сам «в основном»  против никеля, но предложил на минутку представить:

- А вдруг у нас здесь начнется улучшение?

Сегодня любой прогноз социально-экономического развития в экспертном  сообществе рассматривают в трех  версиях - базовой, негативной и позитивной. Мужик, пусть и по-простому,  в общем-то, всего-навсего предложил рассмотреть  третью версию.

Но продолжить мысль ему не дали. Площадь мгновенно взорвалась криками «Позор!». Женщины-организаторы отняли у выступавшего микрофон, а с десяток активистов сопроводили его к автомобилю.  Кто-то ругался матом, кто-то призвал перевернуть машину и даже начал раскачивать ее, но отвлекся на клич «бить морду».  В любую секунду  угрозы  могли перерасти в действие. Но нашлись женщины,  которые  пригасили вспышку криками «Пусть едут!», и дело вроде бы кончилось безобидным пинанием видавшей виды «шестерки».

Но я ошибся. Часть агрессии тут же перешла на меня – как на человека, зафиксировавшего инцидент. Две женщины стали загораживать объектив фотоаппарата бумажками, а мужик - тот самый, что раскачивал   машину-  спросил конкретно:

- Ты че здесь снимаешь?

На мой фотоаппарат недобро смотрели и другие. Я счел за лучшее отнести дорогую технику в машину – и вернулся на митинг с ручкой и блокнотом.

- Вот, значит, как! – встретила меня   Лилия Ишкова, которая была и докладчиком, и организатором митинга. – Вы, значит, в сговоре с этим провокатором! Отсняли провокацию - и фотоаппарат спрятали!

  (Вся провокация, напомню, заключалась в  произнесении фразы «А вдруг начнется улучшение?»)

 Она утверждала это так же безапелляционно, как  получасом ранее на сцене говорила, что  качество воды в колодцах на улице Новостроящей в Елань-Колено  ухудшилось от геологоразведочных работ.

- Если не было в недавнем прошлом никаких природных катастроф, значит, мы вправе утверждать, что это результат геологоразведки!

Мировая наука еще не знала такого термина «мы вправе». Как можно говорить об ухудшении, если раньше анализов никто не делал в принципе!  Да и местные жители прекрасно помнят, что  «катастрофа» была: местные власти  чистили колодцы, отчего вода стала  мутной. Но поздно: колодцы опечатали, оставив бедолаг без векового источника влаги, а утверждение «мы вправе» вошло в резолюцию митинга.

Этот небольшой инцидент помог мне лучше понять логику  ультраэкологов: любой вывод можно слепить, выбирая из множества фактов те, которые укладываются в нужную концепцию.

И еще: я понял, что состоявшееся мероприятие не было митингом.  Митинг по определению – самое открытое из общественных мероприятий, он призван  завербовать в число сторонников  максимальное количество людей. Собрание для одних завербованных - это секта. Если кому-то здесь запрещено говорить, а кому-то –фотографировать, это не митинг.  Что угодно, но не митинг.