Борис Скрынников: «Глава любой воронежской управы – это несчастный человек»

Поверхностный анализ структуры современного управления городом Воронежем показывает, что многие административные подразделения мэрии и районных управ, по сути, дублируют друг друга. Например, в вопросах, касающихся коммунального хозяйства и благоустройства, торговли и предпринимательства. Чтобы проверить свои сомнения интернет-газета «Время Воронежа» намерена пригласить к обсуждению этой темы самых разных экспертов. А для затравки мы поговорили с Борисом Скрынниковым, который в 2004-2008 годах был главой города.

- В середине нулевых годов вы четыре года были главой города Воронежа…

- …Если быть точным – четыре года, один месяц и семь дней.

- Когда вы приступили к работе, вам не показалось, что структура воронежского муниципалитета далека от совершенства, что многие подразделения непосредственно в администрации города и в администрациях шести районов дублируют друг друга?

- Об этом я задумался не сразу. Потому что, когда я только возглавил мэрию, мне нужно было быстро разобраться с главной проблемой – вывести город из-под угрозы внешнего управления, которое на том этапе готовилось.

Сейчас, насколько я понимаю, основная тема другая: кому отдать больше полномочий – районным управам или горадминистрации? В мою пору, если не изменяет память, то численность всех работников мэрии и райадминистраций составляла порядка 1,5-1,6 тыс. человек.

На вопрос, какая управляемость лучше - есть два ответа. Если лучше для населения – то к нему ближе районные управы. Если лично для мэра – тогда центр решений должен быть сосредоточен в горадминистрации. Но мэр у нас избирается всенародно, значит, он должен работать в интересах народа. Поэтому считаю, что основные силы должны быть сосредоточены в управах.

Когда я стал главой города, я не мог решить многие вопросы по той причине, что главы управ сетовали на нехватку полномочий. Я дал им максимальные полномочия. Чтобы они могли решать реальные проблемы жителей, проживающих в их районах. Сотрудники управ находятся ближе к населению, и житель района всегда может достать любого районного чиновника со своей проблемой. А в мэрии могут спрятаться, уйти от ответственности, заниматься отписками и так далее.

Главе районной администрации я говорил так: ты – глава, независимо от того, что у тебя записано в положении, я тебя наделяю всеми полномочиями по решению проблем на твоей территории, и неважно, какого уровня эти проблемы – муниципального, областного или федерального. Ты отвечаешь за все, что происходит на твоей территории. Если где-то на тебя не реагируют, ты сообщаешь об этом, и тогда в процесс включаюсь я, как глава города.

- Ну и как – главам управ такое оказалось по плечу?

- Были главы, с которыми не было вообще никаких проблем. Ставишь задачу – и они ее решают. Например, глава Железнодорожного района Николай Перевозов. И был, с другой стороны, глава Центрального района, который в ответ на мое поручение три дня составляет мне письменный ответ: мол, решение данной проблемы – вне моей компетенции.

- Но ведь и правда – в управах и полномочий маловато, а денег вообще нет.

- Хочу напомнить, что муниципалитет – это местное самоуправление. Это подразумевает, что все процессы должны идти снизу вверх. У нас же выстроена централизованная вертикаль власти, которая подмяла полностью местное самоуправление. А ведь по Конституции, местное самоуправление не входит в систему органов госвласти.

Что же в итоге получается? Я в свое время анализировал ситуацию. Федерация выделяет, допустим, 1 млрд рублей на какой-то объект. Если эти деньги передаются в распоряжение областной власти, то она решает проблему за 700 млн. А в мою бытность органы местного самоуправления решали ту же проблему за сумму в десять раз меньшую.

- За счет чего же?

- Коррупции на местном уровне меньше. В стране ведь нагло бюджетные средства уже не воруют. Просто отработаны определенные схемы, по которым идет резкое нарастание стоимости объекта от одного уровня власти к другому. Типичный пример – строительство стадиона в Петербурге. Стройка его началась с 3,5 млрд долларов, а теперь уже и в 37 млрд не укладывается.

По моим наблюдениям, чем выше по вертикали находится распорядитель бюджетных средств, тем сильнее идет завышение стоимости объекта.

Поясню на воронежском муниципальном примере. В полномочиях муниципалитета остались сейчас только торговля и уборка территории. При таком положении районные управы, действительно, не нужны. Ведь ту же уборку проще передать частнику, и он за казенные деньги все сделает лучше. Ведь муниципальные подряды на дороге не валяются, и если ты будешь плохо убирать, контракт разорвут и наймут других. А с муниципальным комбинатом благоустройства контракт не разорвешь. Но более того – администрация вполне может ему не заплатить: ведь комбинат – свой, куда он денется. В итоге получается сумасшедший дом: вы нам не платите, а мы за это ничего не делаем. Отсюда – качество уборки воронежских улиц.

Что касается торговли – то здесь идет перетягивание канатов.

- Да, известно, что демонтаж ларьков мэрия сосредоточила в своих руках, мотивируя это недоверием к управам: мол, там коррупция сплошная.

- Это все очень относительно. Хотите демонтировать сами – пожалуйста. Но разрешительные документы должен выдавать глава управы, поскольку он лучше знает, где на его территории, в чем нужда. А у нас при всей централизации в том же Подклетном, где проживают 5 тыс. человек, до сей поры аптеки нет.

На мой взгляд, 80% ответственности за положение дел в городе должно находиться у районных управ. Ведь у нас катастрофа с управленческими кадрами. Профессионалов никто не готовит, когда происходит смена власти, каждый глава приводит своих людей, случайных. В городской администрации у нас лишь единицы проработали по десять лет. А в районах люди сидят подольше и уровень знания дела у них выше. Хотя бы потому, что им приходится все время заниматься конкретным делом.

При этом в настоящий момент руководитель любой воронежской управы – это несчастный человек. Он вроде бы руководитель, а сделать ничего не может. По сути, это дискредитация власти. Ведь и население, и руководители предприятий понимают, что идти к главе управы им незачем, потому что он ни на что повлиять не может.

А ведь если дать им максимум полномочий, да подкрепить их финансами, то картина получится вполне привлекательной.

Возьмем Центральный район. Допустим, ему выделили бы на благоустройство территории 130 млн рублей. Будет ли глава района 110 из них вбухивать в Адмиралтейскую площадь, меняя одну плитку на другую – еще более низкого качества? Не будет. Поскольку знает, что для приведения этой площади в нормальное состояние достаточно 1-2 млн. А у нас потратили 110 млн.

Дальше: если Ленинской управе дали бы на благоустройство 200 млн рублей, разве бы они стали укладывать плитку на площади Ленина за 170 млн? Нашли бы другой вариант, тоже красивый, но миллионов за 25.

А те же дороги? Если бы Центральному району выделили, допустим, 600 млн на ремонт всех дорог, неужели они стали бы набережную Массалитинова делать за 567 млн? Я просчитывал цену этой работы – максимум, 45 млн.

И вот  так везде и во всем. И потому в муниципалитетах нет денег. Я ведь прекрасно знаю, что каждый рубль, выделенный районной администрации, используется эффективнее, нежели чиновниками мэрии. А чиновники городской администрации, как минимум, в два раза эффективнее используют бюджетные средства, чем чиновники областной администрации. А областные чиновники используют казенные средства эффективнее, чем федеральные.

Вот такая у нас имеет место вертикаль.

Финансовое обеспечение местного самоуправления заложено Конституцией, но на деле все наоборот: местное самоуправление содержит государство. У меня как-то делегация ездила в Швецию, я попросил узнать, сколько из собранных налогов остается в управлении муниципалитета. Оказалось – 80%.

- А у нас?

- Когда я стал главой – было 16%. Передо мной мэром был Александр Ковалев, при нем было 30%, и он в отставку подал. А когда был Александр Цапин, в 1990-е, было 49%.

- Вот вы говорите об увеличении полномочий районных управ, но тогда встанет вопрос о том, нужны ли в администрации города структуры, занимающиеся ЖКХ, торговлей, предпринимательством?

- Я считаю, что для человека в Воронеже самое главное – экология. А экологических подразделений в районных управах нет. Разве же в силах управление экологии мэрии отследить за всеми безобразиями в огромном нашем городе? По моим наблюдениям, это управление не на окружающей среде сосредоточено, а на подписании документов, которые позволяют определенной группе бизнесменов вести себя в городе по-хозяйски.

- Вы ратуете за наделение управ бюджетом. Но ведь это предполагает формирование при управах представительного органа, возрождение районных советов. А это – дополнительные расходы.

- Да. У нас ведь между властью и населением – пропасть невероятная. Что такое в данный момент наш депутат – областной или городской думы неважно. Это человек, который ради победы на выборах готов потратить как минимум 15 млн рублей. Потом он эти деньги отбивает и наращивает капитал. А ведь депутат – связующее звено между населением и исполнительной властью. Они таковыми не являются.

Теперь посмотрим на наши сельские районы. Вот, допустим, Таловский район – это муниципальное образование первого вида. Какое-нибудь село в этом районе – муниципальное образование второго вида, где проживают от силы тысяча человек. У него есть свои депутаты, которые участвуют в жизни села, к ним люди идут за помощью и часто получают ее.

А в районах Воронежа проживают и 100, и 200, и больше тысяч человек. И если в каждом из районов будет свой парламент – маленький – это будет означать, что власть к населению стала ближе. Но главное условие – эта работа должна происходить на общественных началах. В таком случае туда бы шли только те, кто искренне желает изменить положение дел к лучшему. И надавить на таких людей будет очень трудно.

Есть же такая категория людей, которым небезразлично, что происходит, и они бескорыстно готовы заниматься насущными проблемами.

- Кажется, такие люди называются идеалистами.

- Они есть, но им негде себя реализовать. А вот районные советы – вполне подходящее для них место.

Автор: Герман Полтаев