Памяти друга

Памяти друга
Ушел из жизни воронежский журналист Леонид Диденко

С Леонидом мы вместе проработали без малого восемь лет. Сначала был «Коммерсантъ», а потом и «Воронежский курьер».

Считается, что я его самый близкий друг. Пожалуй, так и оно есть. Во всяком случае, я единственный из друзей, кого он позвал на похороны отца. И я помню, как сильно он переживал. Сочувствую его маме, которая спустя всего несколько лет после смерти мужа переживает вторую личную потерю. Леонид был у нее единственным сыном. А переживать своих детей, возможно, - самое страшное испытание в жизни.

Сложно по горячим следам чётко оформить мысли о смерти друга. Но попытаюсь. Леонид Диденко относится к той плеяде воронежских журналистов - а он, безусловно, проявил себя в первую очередь именно как журналист, хотя занимался и правозащитой, и немного культурой, которая вошла в сознательную жизнь в переломные для России годы, когда распался Союз. То есть тех журналистов, которым около сорока. Соответственно, его взгляды формировались на сломе одной системы и переходе к другой.

В отличие от меня, он был человеком либеральных взглядов, точнее, даже леволиберальных, а также атеистом, что, впрочем, никогда не мешало нам обмениваться книгами и спорить. И, главное, ему были интересны собеседники, имеющие другие убеждения. Например, митрополит Сергий или коммунист Сергей Рудаков.

Пожалуй, одна из черт, присущих Леониду, - его, с одной стороны, флегматизм, а, с другой, - большой скепсис ко всему происходящему, что, кстати, очень важно в профессии «журналист», особенно в таких изданиях, как «Коммерсантъ» (нельзя доверять словам ньюсмейкеров, особенно чиновников, - первое правило).

«Ну вот скажите, кто в наши дни может быть уверен, что проработает хотя бы год в организации, где сегодня числится? - писал он в одной из своих колонок. - Или вообще останется в той же сфере деятельности? Имеет значение, кроме того, национальная травма - больше двадцати лет назад множество людей вынуждены были круто поменять свою жизнь. Немногим понравилось, но всех выживших сильно закалило. Лично я с огромным уважением отношусь к бывшему сотруднику конструкторского бюро, пошедшему работать прорабом на новорусскую стройку, или снабженцу, сумевшему организовать и сохранить собственный бизнес, технологу, после мытарств с клеенчатыми сумками обзаведшемуся магазином. Но даже, например, владелец созданной с нуля сети супермаркетов, показался мне не слишком удовлетворенным своими достижениями».

Он верил в людей, верил в силу индивидуальности. В частности, именно поэтому в свое время выпустил в «Воронежском курьере» серию очерков о людях разных профессий - от инженера КБХА до врача БСМП, любящих то дело, которым занимаются. Но сам Леонид не очень любил свою профессию. И часто со скепсисом относился даже к сногсшибательной фактуре против чиновничества, которую удавалось добыть. Он исходил из того, что сюжетов в жизни не так уж много, а съем какого-то конкретного чиновника едва ли приведет к изменению всей системы. На место одного жулика придет другой. Единственная тема, которая его искренне занимала, - борьба с незаконными стройками, незаконными вырубками зеленых насаждений и т.д. Именно потому, что, в отличие от бесконечных перестановок в среде чиновничества, она могла решить пусть локальную, но все-таки проблему, была проявлением гражданского общества.

Но самая главная тема, связанная с Леонидом, - пожалуй, одиночество. У него как-то не складывалось все. И личная жизнь, несмотря на два ранних брака, в первую очередь. Правда, быть одиноким тоже надо уметь. У Леонида получалось. «Я часто чувствую себя жителем другой планеты, - писал Диденко. - Например, когда прохожу мимо газетного киоска. Лица и имена на обложках глянцевых журналах мне в подавляющем большинстве незнакомы. Я слышал, что в окружающем мире чрезвычайно популярен певец с фамилией Лепс, но как он выглядит и какими вокальными достижениями прославлен - не представляю. Говорят, что лучшим остроумцем нашего времени считается некто Мартиросян, но едва ли мне знаком хоть один его афоризм или реприза».

Неприятие массовой культуры, попсы, а, скорее всего, и детство на Сахалине, острове, далеком от цивилизации, наложились на личные качества, сделали Леонида одиноким. Что, впрочем, свойственно всем творческим, талантливым натурам. Прощай, друг!

Подписывайтесь на Vrntimes.ru в Дзен и Telegram

Комментарии

Все комментарии проходят через модерацию. Спасибо за понимание.
Если вы видете это поле, то ваш браузер не настроен корректно или произошла ошибка при загрузке страницы.
Элемент предотвращения нежелательных действий.
Элемент предотвращения нежелательных действий.