Кантемировка встречает меня отборным матом. Здание железнодорожного вокзала ремонтируется, а слова, запрещенные в СМИ федеральным законом, песней льются из уст начальника, ругающегося на подчиненного за задержку работ. Перед зданием вокзала на постаменте стоит танк. Он стоял здесь и в марте, когда я впервые приезжала в Кантемировку. Только тогда он был единственным образцом военной техники в округе. За пять месяцев Кантимировка не изменилась, а вот ее наполнение даже очень. Во всяком случае, боевой техники стало больше, а приветливое приглашение украинцам «Нехай идут до нас» сменилось на «Конечно, жалко их, но пусть семьи оставляют, а сами едут воевать за свою страну».
«Путин этого не допустит»
Николай любезно предлагает меня подвезти до границы. Не бесплатно – за 300 рублей. Ехать до пропускного пункта «Бугаёвка» от силы 15 минут. Сначала несколько минут по поселку, потом по трассе мимо хуторов и сел. Уже в райцентре нас встречают несколько военных автомобилей.
- Да ничего страшного, их тут много, - по-простому говорит мне водитель. – Солдатики все на наш вокзал приезжали, много их из поезда выгружалось. Сейчас просто смотрят. Военных действий у нас пока нет.
- Пока? - переспрашиваю.
- Ну, все возможно. Страшно, конечно, нет такого человека, который бы ничего не боялся. Разговоры идут о том, что нас вообще эвакуируют. А куда нам бежать? Ну, убежим. А дальше что будем делать? Не, Путин этого не допустит! - патриотично рассуждает Николай.
За разговорами мы добрались до трассы, которой оказались чуть ли не единственной машиной с российскими номерами. Позже, посчитав, я узнаю, что на один автомобиль с триколором на номерах, пять-шесть машин из Украины.
Соотношение россияне-украинцы, здесь, конечно, не такое масштабное, но гостей из Луганской области тоже немало. Есть и пункт временного размещения, но еще больше украинцев приезжают к родственникам «погостить»
- У многих здесь родственники, да и у меня жена украинка. Я с детьми разговариваю, а с ней балакую, - рассказывает Николай. – Замутили, конечно, украинцы. С одной стороны жалко их, а с другой – сколько машин их здесь? Очень много. И все молодые сюда едут. Приезжают, говорят, я на время, у меня там квартира. Ну а что тогда ты здесь сидишь? Семью привез и поезжай воевать. Как ты потом возвращаться-то будешь? Кто-то страну защищал, а ты убежал…
Из-за несовпадения взглядов несколько минут едем молча.
- А это поле пашут, а вон, видите, морская пехота, – нарушив молчание, указывает Николай на посадку. – С левой стороны в посадке, а теперь смотрите с правой стороны. А это в поле обед привезли.
Среди пашни возвышается посадка, около нее стоят несколько военных грузовиков. Они почти не замаскированы. У деревянных шлагбаумов дежурят солдаты, по полевым дорогам туда-сюда ездят военные автомобили. Замечу, что рядом с мирными тракторами смотрится очень странно.
- Паспорт-то у тебя с собой? – спрашивает водитель, подъезжая к посту. – А то вез одного, сказал, что офицер в отставке, едет на Украину воевать, а сам паспорт в Воронеже забыл. Я потом его вокзал обратно вёз.
«Невыносимо»
На пункте пропуска пусто. Две машины с украинскими номерами ждут, когда поднимется шлагбаум. Чуть подальше стоит парочка. Через несколько минут они подходят ко мне.
- Девушка, а у вас российский номер? Можно мы от вас позвоним? Мы заплатим!
Набирают номер. Телефон находится «вне зоны доступа сети». Набирают другой.
- А вы здесь живете?
-Нет, я из Воронежа, а вы из Украины?
- Да, из Луганска, к родственникам в гости приехали. Посмотрим, может, переждем здесь. Домой уже хочется, ну хотя бы поспим сегодня нормально.
- Там же страшно наверно…
- Два месяца назад было страшно, а теперь невыносимо, связи нет, света нет, стреляют, - включается в разговор парень.
Вдали что-то гремит.
- У вас тут тоже бомбят? Мы уже военных видели, – встрепенувшись, спрашивает парень.
- Нет, не должны. Может, трактор…
В это время раздается стрельба.
- Это учения, наверно, - успокаивается парочка.
До родственников молодые люди в итоге дозвонились, их пообещали встретить.
В Бугаёвке неспокойно…
С границы отправляюсь к своей уже знакомой главе Бугаёвского сельского поселения Нине Воронько. Она сейчас не в отпуске, а в кабинете. Решает насущные вопросы.
- У нас завтра собрание по выборам, приходите в час, - сидя уже в кабинете, слышу ее разговор по телефону.
В прошлый раз любезная женщина подтвердила мои догадки – толково объяснила, что жители болеют душой за украинцев, что у всех здесь родственники и поэтому по-другому быть не может.
Сейчас же она даже не хочет со мной разговаривать.
- Спросите у жителей, - отвечает она на вопросы о настроениях сельчан и родственниках-украинцах.
Периодически ее голос повышается.
- Не кричите на меня, пожалуйста, - прошу ее.
- Я просто охрипла, болею, у меня голос такой сегодня, – почти извиняется глава сельсовета.
А на прощание извиняется по-настоящему.
- Вы извините, много кто приходит, интересуется тем, чем не надо интересоваться, - говорит она.
В местном магазине, который находится неподалеку от сельсовета, продавщица более разговорчива. Перебирая колесики на деревянных счетах, она рассказала мне, что украинцы есть почти в каждом втором доме.
- Внуки к бабушкам и раньше на лето приезжали, здесь же у всех родственники на Украине есть, многие молодые раньше в советское время в Луганск уезжали, все-таки в два раза ближе, чем Воронеж, - говорит она. – Сейчас семьями приезжают, главное, не буянят. Скоро картошку копать, больше народу, быстрее с огородом отделаемся.
«Жди, мы приедем»
В Новомарковку, за несколько километров от которой проходит так называемая «зеленая» граница – Украина находится с одной стороны посадок, а Россия с другой, въехать невозможно. Село, как, кстати, и Бугаёвка, входит в приграничную зону, вход туда только по пропускам, которые надо получать у пограничников. Только вот в марте никакого контроля не было. Нет его сейчас и в Бугаёвке. А вот на повороте в Новомарковку, на фоне абсолютно разбитой дороги, по которой, кажется, в плохую погоду и танк не проедет, стоит солдат с автоматом. Он немногословно объяснил, что попасть в село без пропуска нельзя. Приходится вернуться обратно.
Через несколько минут мимо меня проезжают два военных транспортёра, которые везут бронетехнику. Сзади едет белое такси. Проехав меня, оно спокойно обгоняет военных. Видимо, такая картина уже не вызывает удивления.
До Кантемировки добираюсь на попутках. Останавливается «легковушка» с украинскими номерами. В машине два парня, которые соглашаются довезти меня до поселка. Молодые люди оказались жителями Марковского района Луганской области. В Россию приехали в гости.
- У вас тут хоть солдаты нормальные, русские. К нам же привезли с западной Украины, прячутся по лесам, ждут непонятно чего, - жалуются парни.
- А много у вас военных?
- Ну, как сказать. 50 на 50, - смеются попутчики.
- Это соотношение с мирными жителями?
- Ага. У вас тут скучно, завтра, наверно, обратно поедем.
Машина останавливается на заправке. Пока водитель оплачивает бензин, который, по словам второго, дешевле, чем на Украине, в качестве интервьюируемого оказываюсь я.
«А за сколько в Воронеже квартиру можно снять?», «Легко ли найти?», «С окраин легко до центра добраться?», «Работу легко найти?», «А где ты там живешь?».
У таблички, указывающей, что Воронеж – налево, а центр – направо, мы распрощались. Из окна автомобиля вместе со смехом донеслось: «Жди, мы приедем!».
Версия для печати
Комментарии