Компании «Стивенсон-Спутник» в этом году исполнилось пять лет. В 2010 году питерский бизнесмен Сергей Гончаров при «интеллектуальном» участии американского фермера Даррела Стивенсона инициировал проект, быстро приобретший не только российскую, но и международную известность.
О том, как в Бобровском районе Воронежской области стали разводить на племя стада крупного рогатого скота абердин-ангусской и герефордской мясных пород, американские студии сняли два фильма, и готовится публикация в суперпрестижном журнале «Нэшнл Джеографик»: черные красавцы абердин-ангуссы на фоне меловых гор и лугов Прибитюжья, наверняка будут смотреться очень эффектно на глянцевых страницах.
Но руководитель компании Сергей Гончаров от юбилейного пафоса очень далек. По его мнению, ситуация складывается не праздничная.
Как все начиналось
- Да, кажется, совсем недавно были эти романтические времена, когда запускали госпрограмму развития мясного скотоводства со звонкими «двадцатками», - вспоминает Сергей Гончаров. - Была поставлена задача: создать практически с нуля к 2020 году мясную отрасль. 20 миллионов голов скота будут обеспечивать поставку на рынок 20 кг говядины на человека в год. Программа «20 на 20 на 20» являлась стратегическим ориентиром Минсельхоза. Мы были представителями первого призыва и прошли все этапы развития – от массового старта до сегодняшнего кризиса.
Эта программа позволяла брать под инвестпроекты кредиты с практически нулевой стоимостью: 100% ставки рефинансирования в виде субсидий выплачивали из федеральной казны и 3% от остальной кредитной ставки субсидировала область. А кредиты тогда выдавались под 11,25%. Выстроилась целая очередь из инвесторов, но комиссия Минсельхоза быстро штамповала заявки, субсидии выдавались исправно, фермы росли как грибы после дождя. Некоторым наблюдателям казалось, еще немного – и мы догоним Запад.
- А почему вдруг потребовалось такое ускорение? Как-то раньше обходились без скотоводческой отрасли.
- Во всем мире растет продуктивность молочного скота. И фермеры держат все меньше коров ради того, чтобы получить необходимые объемы молочного сырья. Значит, меньше появляется и бычков на откорм. Поэтому вслед за развитием молочного, в мире стало развиваться мясное животноводство. Попытки завозить импортных животных отмечались еще в СССР, но оказались неудачными. В итоге к сегодняшнему дню мы имеем не менее 50% зарубежной говядины, и зачастую не лучшего качества.
Поэтому решительный шаг государства по созданию российского скотоводства встретил поддержку всего профессионального сообщества.
Комплексная беспринципность
Но уже через два года стало ясно: программа была изначально написана с ошибками и нуждается в срочной корректировке. В ней не соблюдался принцип комплексности. «Записались» около 70 регионов - наверное все, кроме представителей Крайнего Севера. Изначально программа была ориентирована на принцип раздачи денег всем желающим.
Чтобы сформировать любую производящую отрасль – например, стройиндустрию,- недостаточно построить один или даже сотню бетонных заводов – надо еще построить предприятия по производству цемента, арматуры, кирпича, надо просчитать, каким будет рынок жилья в ближайшем будущем и т.п.
Почему мясное животноводство развивается по другой стратегии, совершенно непонятно.
- Но это же очень специфическая, к тому же мало знакомая для нас отрасль.
- Принципиально она устроена не так уж сложно – всего из нескольких «слоев». Слой первый, самый главный,- это материнское стадо, которое производит для других фермеров бычков на откорм и телок для расширенного воспроизводства. Чтобы этот «слой» работал, необходимо обеспечить его генетическими материалами и пользоваться специальными программами для оценки качества животных.
Второй слой – фидлоты, где телята правильно откармливаются.
Третий уровень – правильный забой, разделка и вывод в розницу
Что получается у нас? Захотел губернатор отметиться в модной программе мясного скотоводства - «подписался» на организацию фермы «корова- теленок». Не создав ни фидлота, ни мясокомбината, ни племенной фермы. То же самое сделали десять его соседей. В итоге на первом же этапе программа оказалась блокирована сама в себе.
Государство создало первый эшелон инвесторов, которые построили фермы и привезли скот из-за границы. Все знают, чего, нам порой, это стоило. Драматическими историями с гибелью привозных пестрит интернет.
Те, кто должны были прийти после нас, уже избавлены от таких рисков, потому что таких же коров они могут купить в Воронежской области.
Но «звонки» начались еще в бескризисном 2012 году. Начало лихорадить систему выплаты субсидий. Стало непонятно – то ли дадут их в этом году, то ли не дадут. А банк в любом случае требует свои 12 процентов. Потом, в самом конце года, наконец, объявляют добро, но всех документов инвестор собрать не успевает, выплаты переходят на следующий год…Как можно в этой ситуации просчитать экономические перспективы.
В нынешнем году выплаты субсидий наладились. Но вера в эту форму поддержки уже подорвана. И в глазах новых инвесторов - это существенный риск. С 2012 года почти прекратилось строительство ферм. И почти сошли на нет продажи телок. Потому что все потенциальные инвесторы знают: в каждом пионерном регионе есть скотоводческое хозяйство, которое умерло, есть хозяйства, стоящие на грани банкротства. Их жалобы звучат на каждой конференции, ими заполнен интернет. Воронежские игроки тоже стоят на грани катастрофы.
В прошлом году я продал в России всего 100 телок. В 2013-2014 годах 95% продаж обеспечили Казахстан и Белоруссия. В этом году и они не покупают. 2,5 тысячи ценнейших стельных телок стоят на наших площадках в ожидании своей участи.
Изначально я вообще не планировал откармливать бычков. Отдавал телят партнерам. Стало складываться разумное разделение труда. Но раз телок у меня не покупают, я, чтобы выжить, сам занялся откормом – и отрасль начала скатываться опять к «натуральному хозяйству».
Зона рискованного животноводства
- Воронежская область считается зоной рискованного земледелия. Можно ли сказать, что это зона рискованного животноводства?
- У нас в Воронежской области четыре фермы – и в каждой свои особенности ландшафта и климата. Там – меловые горы, там - овраги, черноземы. Где-то водоем «притягивает» дожди, где-то засуха. Каждый день надо принимать новое решение. Пошел ледяной дождь – нужно добавить два килограмма овса в рацион. Если зима будет теплой, с частыми переходами через ноль – а похоже, наступивший сезон таким и сложится - то, кормов потребуется гораздо больше, чем для холодной зимовки. Потому что больше всего энергии у коров уходит на просушку шкуры.
Недаром американцы говорят: молочное животноводство – это наука, скотоводство – это искусство.
Ни в одну схему не втиснуть личностной фактор. В той же Америке скот не воруют. А я вынужден держать двоих охранников на каждом гурте. Бухгалтерия в США гораздо проще: бухгалтер приходит к фермеру два раза в год. У меня на каждом предприятии - два бухгалтера в штате. У моих коллег в Монтане нет агронома – его бесплатно консультирует агрономическая служба штата. По российскому положению, чтобы получить статус племенного хозяйства – и соответственно право на племподдержку - в «Стивенсон-Спутнике» должно быть с десяток специалистов. Зачем?
В итоге в Америке на одного работника приходится 300 голов скота, а в России - 45. Мы платим зарплату втрое меньше, но Фонд зарплаты у нас существенно больше.
При этом предпринимательский климат в Воронежской области остается вполне благоприятным. Более того, в любом другом регионе мы бы загнулись еще два года назад. Все, что могли сделать региональные власти, они сделали.
Племя и бремя
- Может ли после этого наша говядина быть конкурентоспособной?
- Может! Мы быстро учимся, ликвидируем на ходу узкие места, налаживаем связи, экономим. И мы выживем, если в ставшую немодной отрасль вернется интерес новых инвесторов.
- Что нужно для того, чтобы вернуться на рельсы развития?
- Главный рецепт прост и всем известен: надо не размазывать масло тонким слоем по бутерброду, а сконцентрировать ресурсы, определить направление главного удара. Азбука любой стратегии.
В скотоводстве стратегическим инструментом мог бы служить тендер среди регионов - в результате которого можно было отобрать 5-10 областей, где есть подходящий климат, возможность софинансирования программ и адекватная, комплексная концепция развития мясного скотоводства. Тем самым создать «неубиваемое» ядро программы.
В свою очередь тендер должны провести регионы среди потенциальных инвесторов. Благодаря концентрации ресурсов эффективность господдержки возрастет на порядок – и желающие поучаствовать в программе найдутся. Примеры такой концентрации можно легко изучить и на при мере Воронежской области, и даже отдельно взятой корпорации – «Мираторга».
Ну и третье – тем, кто уже начал, надо ослабить кредитное бремя. Например, предоставить на три-пять лет отсрочку по выплате тела кредита. Это минимум, необходимый для выживания. Если же вымрут пионеры, никого в нынешнем поколении уже не заманить в программу. Никакими субсидиями.
Автор: Александр Саубанов
Версия для печати
Комментарии