В связи с трагедией, произошедшей в Париже, во время нападения исламских экстремистов на редакцию журнала Charlie Hebdo, «Время Воронежа» решило обратиться к прославленному воронежскому художнику-карикатуристу Ивану Анчукову, с просьбой высказаться на эту тему. В конце концов, художник, активно работающий в СМИ, коллега погибших французских карикатуристов, имеет полное право говорить об этом.
Иван Алексеевич вместо комментария, прислал нам практически небольшое эссе, которое мы почти без изменений и публикуем.
«Вот это карикатура, так карикатура: не то что расстреливать, а и пальцем никто грозить не будет! Слава российским карикатуристам!»
- Такой комментарий я получил к своему рисунку в фейсбуке от одного из своих бывших друзей. Бывший – потому, что я его удалил из списка друзей. Сначала хотел написать ответ, показать ему несколько своих рисунков (не из ящика стола, а уже опубликованных или обнародованных в интернете), чтобы он взял любой из них, изготовил плакат и прогулялся бы с ним по городу (автор комментария воронежец). Очень хотелось бы посмотреть его реакцию на это предложение. Но решил не связываться – не терять время на этого идиота (наверное, есть другое, более правильное слово).
Для того чтобы получить пулю, быть просто избитым, или схлопотать срок за экстремизм, совсем необязательно в нашей стране самому уметь рисовать карикатуры. Вспомните, сколько наших сограждан сложили головы в лагерях только лишь за пересказанные ими анекдоты.
За рисунки в «Воронежском курьере» антикоммунистического содержания (ещё при живом обкоме) верные ленинцы замазали мою дверь в квартиру дерьмом, а чуть позже, когда я её отмыл, изрезали обивку в мелкие клочья. Накануне ГКЧП я ушёл в отпуск и уехал с семьёй на одну из турбаз в окрестностях Воронежа. Но на второй день отдыха, вдохновлённый просмотром по телевизору балета «Лебединое озеро», нарисовал несколько карикатур, спрятал их на груди и, уже в ночь, пешком начал пробираться через лес в город. До редакции я добрался уже в первом часу ночи. Очередной номер газеты печатался на принтере (типография отказалась его тиражировать). Коллеги искренне обрадовались моему неожиданному возвращению и рассказали, что был звонок: спрашивали меня, а когда узнали, что я в отпуске, сказали, что вот, мол, гад – успел смыться, но мы его и там достанем.
А наутро был ещё один звонок. Звонивший заверил, что, как только первый танк появится в городе – вся редакция будет повешена. И что на каждого из нас уже припасена верёвка.
Это Воронеж, а не Париж. В отличие от Франции, у нас, помимо религиозных фанатиков, есть ещё не менее страшные фанатики политического толка, и их очень много, около восьмидесяти процентов от всего населения, если верить официальной пропаганде.
На днях мой лучший друг, за моё несогласие с его видением ситуации на Украине назвал меня фашистом. Причём, я не высказывал никакого своего конкретного мнения, а только просил его не быть столь категоричным в суждениях. Спустя пару минут он остыл и извинился. Слово не пуля – можно успеть извиниться...
У меня есть папка с рисунками с надписью «Устаревшие». Я недавно просмотрел её, после чего она сильно похудела.
Вот, к примеру, рисунок по поводу трагических событий в январе 1991 года в Вильнюсе. Он был опубликован в «Воронежском курьере», а затем перепечатан в одной из прибалтийских газет. Разве он устарел?
Хочу добавить, что наше государство заботится о здоровье и безопасности своих карикатуристов. Оно им просто перекрывает каналы для публикации рисунков на злободневные темы.
Слава российским карикатуристам!
Версия для печати
Комментарии