В России почти отсутствует государственно-частное партнёрство в социальной сфере. Такой вывод можно сделать, изучая материалы совещания по развитию социальных инноваций регионов в Совете Федерации. Оно состоялось под председательством вице-спикера Верхней палаты российского парламента Галины Кареловой. И началось, по данным «Парламенсткой газеты», с нерадужных цифр.
По данным Минэкономразвития, сегодня в стране на различных стадиях реализации находятся 214 социальных проектов, в которых участвуют государство и бизнес. Это очень мало для нашей огромной страны. Впрочем, если добавить сюда проекты в коммерческом секторе, тоже получится немного – порядка 1300.
Когда же речь дошла до рейтинга регионов по показателям развития социально ориентированного ГЧП, стало вообще грустно: Воронежская область не прозвучала ни в десятке, ни в двадцатке лучших. Больше всего проектов ГЧП в социальной сфере реализуется в Самарской области и Республике Саха (Якутия). Следом идут Астраханская, Новосибирская, Нижегородская, Калужская, Московская и Ульяновская области, Хабаровский край, города Москва и Санкт-Петербург.
И это притом, что, как утверждал на недавнем круглом столе представитель регионального департамента экономразвития Павел Командоров, «Воронежская область по качеству нормативной базы, по степени готовности к заключениям государственно-частного партнерства, по независимой оценке экспертов, находится на втором месте после Ленинградской области».
Но конкретных фактов эффективного взамидействия найдется у нас очень немного. Да, мы одни из первых регионов России, кто начал работать в рамках государственно-частного партнерства в сфере онкологии (частный онкодиспансер работает по сути, по госзаказам). Удачные проекты в сфере туризма и культуры есть, но их масштаб слишком мал, в российскую статистику они не попадают. Широко разрекламированная программа строительства детсадов относится к категории, которые специалисты называю квази-ГЧП: детсадики государство просто выкупило у наших строителей. А в сфере негосударственного образования воронежский опыт ГЧП участники рынка называют отрицательным.
Готовность у воронежской власти к сотрудничеству высокая, но почему-то сотрудничать с ней бизнес не спешит.
Возможно, дело сдвинется после того, как будет наберет полную силу Закон о ГЧП, формально заработавший 1 января 2016 года. Как сказала Галина Карелова, «часть положений документа устарела уже к моменту его принятия. Поэтому в этом году были разработаны и приняты некоторые нормативные акты в развитие закона, которые начнут действовать с 2017 года».
А ведь ГЧП становится все более настоятельной необходимостью в свете сокращающихся расходов на социальную сферу. Кто-то должен закрыть дыры в «зависших» программах и проектах.
Автор: Лев Рыбкин