Новостью дня для региона стало сообщение Следственного управления СКР по Воронежской области о возбуждении уголовного дела о смерти восьмимесячной девочки. Тело малышки было найдено на балконе квартиры, которая служила точкой распространения наркотиков.
«Установлено, что 31-летняя женщина вместе с детьми: 3-летним сыном и дочерьми в возрасте 5 лет и 8 месяцев проживали в квартире Железнодорожного района Воронежа, - сообщила пресс-служба регионального ведомства. - С 30 марта 2012 года семья поставлена на профилактический учет в отделе опеки и попечительства как семья, находящаяся в социально опасном положении. Женщина состоит на учете» с диагнозом: «Наркомания опийная», неоднократно привлекалась к административной ответственности по факту ненадлежащего исполнения родительских обязанностей в отношении ее несовершеннолетних детей…».
Более того, в 2014 году приговором Центрального районного суда г. Воронежа она приговорена к двум годам лишения свободы за хранение наркотиков.
Естественно, всю подноготную семейства прекрасно знали в отделе опеки и попечительства Железнодорожного района. И не могли не предполагать, что многодетная мать в любой день может умереть от передозировки, оставив малолетних детей в запертой квартире.
Но страшная развязка наступила по другому сценарию. Женщину в очередной раз забрали в изолятор за хранение наркотиков (предположительно органы службы исполнения наказаний). И уже из СИЗО, видимо, протрезвев, задержанная сообщила брату по телефону о трупе малышки на балконе. Приехав вслед за братом в квартиру, силовики следов насильственной смерти на теле девочки не обнаружили. Точную причину гибели установит судмедэкспертиза, но скорее всего дело, в элементарном: голоде и холоде.
Как бы ни произошло ЧП, остается главным вопрос: почему столько времени тянули с изъятием детей из «семьи»? Разумеется, ни начальник райотдела опеки и попечительства Ольга Васильева, ни ее куратор в мэрии Воронежа Инна Тимошенко категорически отказались давать какие-либо комментарии до окончания следствия.
Однако пресс-служба следственного управления была безапелляционно заявила:
- Должностные лица органов и учреждений системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних Железнодорожного района городского округа г. Воронежа, а также УМВД России по г. Воронежу вследствие ненадлежащего исполнения своих должностных обязанностей не приняли достаточных мер к изъятию несовершеннолетних детей, находившихся в социально опасном положении для их жизни и здоровья.
- Напрасно коллеги поспешили заявить о ненадлежащем исполнении обязанностей со стороны полицейских, - не согласилась начальник пресс-службы ГУ МВД России по Воронежской области Наталья Куликова. - Все материалы, которые должны были подготовить полицейские были собраны и переданы в в отдел опеки. На их основании еще в июле 2015 года суд вынес решение о лишении гражданки родительских прав – и это решение вступило в силу 25 сентября.
- Но на самом деле, ждать момента вступления решения в силу было вовсе не обязательно – рассказал газете «Время Воронежа» адвокат, специалист по семейному праву Олег Подгурский. - Наоборот: чаще всего изъятие ребенка производится до всякого судебного решения - «при непосредственной угрозе жизни ребенка и здоровью». Суд может эту меру потом узаконить или отменить. К сожалению, как и многие термины в нашем «ювенальном праве», формулировка «угроза жизни ребенка и здоровью» страдает расплывчатостью. Что может провоцировать и неоправданное промедление с решением вопроса, и неадекватную поспешность - когда работник опеки волюнтаристским решением, порой силой изымает ребенка из вполне нормальной семьи.
К сожалению, последние факты получают гораздо больший резонанс, чем случаи опасного промедления. А ЧП, когда трехмесячный ребенок в Новороссийске погиб после изъятия его «ювенальщиками», шокировал весь Интернет. Может быть, опасность такого поворота событий ввела наших муниципальных работников в ступор?
В любом случае воронежская трагедия –повод выступить с законодательной инициативой об уточнении порядка изъятия детей из опасного окружения.
Ведь сейчас в нормативных документах нет даже рекомендуемых сроков принятия мер.
Автор: Лев Рыбкин