В первой серии нашей саги об известном воронежском предпринимателе и общественнике Анатолии Шермане, мы рассказали о предыстории его нынешнего, прямо скажем, незавидного положения. Но это была присказка, сказка только начинается.
«Ты долго готовился» (капитан Жеглов)
Сам бизнесмен утверждает, что крах его карьеры произошел, чуть ли не в одночасье – в течение одного года. Но, исходя из того, что рассказывают шермановские кредиторы, пострадавшие от его действий, подготовка к дефолту (а как еще иначе можно назвать отказ платить по долгам?), началась довольно давно. Косвенно на это указывает тот факт, что у Анатолия Михайловича, по его же словам, «были объективные обстоятельства, которые вынуждали искать партнера». Ну и что это, как не признание наличия проблем, существовавших до того, как пресловутый московский партнёр его «поматросил и бросил»?
Кстати, после выхода первой части нашего материала, нам от наших московских источников стало известно, что в окружении упомянутого Шерманом московского бизнесмена всё сказанное им считают полной ложью. На самом деле Анатолий Михайлович всего-навсего подал недостоверную информацию о своём бизнесе, москвичи её проверили, поняли, что их хотят попросту «кинуть», и решили «закрыть тему». А, чтобы отделаться от назойливого «партнёра», заплатили ему те самые, упомянутые в первой части, 500 тысяч рублей.
Тем не менее, по мнению нашего героя, сейчас со всех сторон на него обрушился поток клеветы:
- Они называют какую-то несусветную сумму, которую я, якобы, должен всему городу. Они же не отвечают за свои слова, они нигде и никак эту сумму не могли посчитать. Это просто их предположение, которое они выдают за действительность.
Балагур и весельчак, всё он делает не так
О ком говорит Шерман? Кого он имеет в виду, произнося местоимение «они»?
- Да о нашей воронежской еврейской общине, - неожиданно заявляет незадачливый предприниматель.- Причем, это люди, которым я, кстати, не должен никаких денег. А ведь я целый год боролся за то, чтобы привести в общину раввина Агвидора Носикова, который должен был стать духовным лидером, пригласил туда Юрия Сегала, которого я давно знал, настоял, чтобы он стал сначала председателем попечительского совета, а потом председателем общины.
Эти люди, вместо того чтобы поддержать меня, пригласить, спросить, чем мне помочь, чтобы я смог рассчитаться с долгами, льют на меня грязь. Меня поразило, что люди, которых поддержал в свое время, откровенно, ни с того, ни с сего меня предали. Впрочем, почему ни с того, ни с сего? Я знаю из-за чего. Из-за личностных амбиций и личной неприязни ко мне. Только из-за этого.
Комментируя эти обвинения, главный раввин Воронежа и Воронежской области Агвидор Носиков заявил:
- И от себя лично, и от имени председателя правления Воронежской еврейской общины, члена Национальной палаты области Юрия Сегала, а также от имени всех членов общины, опровергаю всё, сказанное г-ном Шерманом в отношении нас. Мы всеми своими возможностями помогали Анатолию Шерману до тех пор, пока не появились подозрения в отношении мошеннических действий с его стороны. Как только это произошло, мы прервали с ним всяческие отношения, в том числе решением правления исключили его из состава членов общины.
На самом деле и, упоминая о какой-то особенной «грязи», которую на него якобы льют, Анатолий Шерман либо лукавит, либо сильно ошибается. Потому что ничего такого ужасного о нём наши собеседники не говорили. Да, порой, они называли его между собой – «шлимазл». В переводе с идиша, еврейского диалекта немецкого языка, это слово обозначает «человека, которому хронически не везёт». Но иногда его используют в значении «разгильдяй», или «дурачок» (в бытовом смысле этого слова). Потому что, по мнению многих представителей бизнес-сообщества, коммерсант из Шермана был ещё тот…
- Поговорить, это да, это он умеет, - рассказывает один из наших собеседников.– Лучшего тамады вы не найдёте. Перефразируя Бабеля, «Шерман говорит много, и говорит смачно». «Он говорит много, и хочется, чтобы он сказал еще что-нибудь». Но вот когда до дела доходит… Зато пыль в глаза любил пускать – хлебом не корми. По всеобщему мнению, суммы, которые Шерман тратил на благотворительность, значительно превышали возможности его бизнеса. Зато играли положительную роль для его общественного имиджа.
Ну вот, можно сказать, и довыпендривался. Некоторые наши собеседники из предпринимательских кругов предполагают, что пресловутые огромные долги бизнесмена образовались по схеме «финансовой пирамиды наоборот». Здесь занял, чтобы отдать долги с процентами по одному кредиту, там занял, чтобы «отбить» новый долг, ну и так далее, по нарастающей. Вот, в результате, дескать, и понадобился богатый партнёр, который покрыл бы целиком все долги. А партнёр, просчитал всё это, и вовремя отошёл в сторону. Потому что он, в отличие от Шермана, не «шлимазл».
Однако одно дело разговаривать с людьми, которые просто знают Шермана, но которым он ничего не должен. И совсем другое – общаться с теми, кто от его деятельности финансово пострадал. Они-то как раз подозревают, что не всё так просто…
«Что вы скажете на это несчастье? Это же кошмар»
Если внимательно изучить судебные документы, связанные с Анатолием Шерманом или имеющими к нему непосредственное отношение фирмами, то выясняется, что чуть ли не в половине дел в качестве истцов фигурируют отец или сын Махотины. Со старшим Махотиным – Владимиром Алексеевичем – мы встретились в редакции интернет-газеты «Время Воронежа», куда он пришёл, чтобы рассказать свою драматическую, и даже более того - трагическую историю.
- Я познакомился с Шерманом примерно в 2008-2009 году, - рассказывает Владимир Махотин. - Тогда же от него поступило предложение купить фирму «Технострой-С». Причем, купить не у него, а у другого человека. Но как потом уже оказалось, фирма принадлежала ему. Анатолий Михайлович вообще в общении казался очень приятным человеком. Располагаел к себе. Вот я ему поверил. Тем более что на оформление покупки я не потратил ни копейки – за все платил он. Я просто пришел и поставил подпись. Впрочем, сначала он вовлек в это дело не меня, а моего сына. Я подключился уже потом.
Как рассказывает наш собеседник, Шерман рисовал ему небо в алмазах и обещал молочные реки с кисельными берегами:
- Он ходил к нашим жёнам, моей и моего сына – уговаривал их. Обещал, что будем вместе развивать наш бизнес, что у него имеются специалисты, что я буду руководителем, когда всё начнет работать. Дал мне оклад – настолько мизерный, что стыдно называть сумму. Но я же пенсионер, вот и согласился.
Потом, правда, когда Махотин стал разбираться, оказалось, что Анатолий Шерман именно таких людей и собирает - пенсионеров, инвалидов – и открывает на них фирмы. А дальше всё идёт по наработанным схемам:
- Он сказал, что фирму надо развивать, а средств нет – надо брать кредит. Пообещал, что тот кредит, который мы будем брать на себя, он закроет сам. Показывал свои склады – мол, смотрите, полно товара, так что, чем отдавать будет, не беспокойтесь. И вот в 2012 году мы подписали договор на получение кредита. Прошли с сыном как поручители. Получив деньги, Шерман начал их перегонять из одной фирмы в другую, и, в конце концов, деньги исчезли. Потому что фактически работа не велась.
Но фирма-то числилась на Махотиных. А банк начал торопить с отдачей кредита. Семь миллионов (именно такова была сумма кредита), конечно, для серьезного банка деньги не очень большие, но и не три рубля, тем не менее. Когда стало ясно, что отдавать нечем, Владимир Алексеевич забеспокоился, и начал просить Анатолия Шермана выкупить фирму обратно. А тот и ответил: «Хотите продавать – продавайте, а у меня денег на покупку нет».
Когда всё выявилось, забеспокоился уже банк. И начал требовать возврата денег. Законное, между прочим, требование. Однако, бизнесмен Шерман, видимо, считает по-другому:
- Не могу не отметить совершенно недостойное поведение одного из банков. Я ведь должен деньги разным банкам, и я вижу, как они себя ведут. А руководство «Промсвязьбанка» ведёт себя просто подло. Ведь они меня буквально уговаривали взять этот кредит - до нового 2013 года. А уже в марте 2013 года они его неожиданно (прямо-таки, неожиданно? – Ред.) забрали. Остальные банки ведут себя выдержанно и разумно. Потому что они понимают, что я должен им отдать деньги. Но этот банк меня просто валит. А ведь до 2013 года банки за мной буквально ухаживали.
Подсчитали - прослезились
Ну что ж, наш герой ведёт себя просто, как и подобает герою – «героически», и смело бросает прямое обвинение банку в нечистоплотности. Интересно, что ответит региональный директор одного из тех банков, с которыми имел дело Анатолий Михайлович. А вот что:
- Действительно, у нашего банка есть такой проблемный заемщик, господин Анатолий Шерман. С ним мы работаем и по сей день. Но, к сожалению, не в той сфере, которая предполагает выдачу кредитов, а в сфере возврата кредитов, исключительно с использованием тех методов, которые нам предоставляет закон. Наш банк кредитовал на незначительную (в масштабах банковского бизнеса) сумму одно из предприятий, а Анатолий Шерман выступил поручителем по этому кредиту.
На сегодняшний день вся судебно-претензионная работа с этим должником окончена путем подписания мирового соглашения. Однако, к сожалению, противоположная сторона условия соглашения не выполнила.
Кроме того, мы обратились в правоохранительные органы, где на наше заявление отреагировали положительно: возбудили уголовное дело по данному факту.
Необходимо отметить, что на тот момент, когда мы начали кредитовать предприятие, господина Шермана, а это середина 2012 года, у Анатолия Михайловича была в банковских кругах репутация исключительно добросовестного заемщика. В отношениях с банками он никогда себе не позволял просрочку. Из других банков, с которыми он работал, отзывы были также только положительные.
Вежливый и спокойный тон банкира свидетельствует о том, что он ещё не теряет надежды на возврат кредита. Понятно, почему: ведь, несмотря на то, что фактически деньги занимал Шерман, юридически банку должен не он, а Махотины. И они это тоже признают.
- Я считаю, что по закону мы обязаны, конечно, платить, - говорит Владимир Махотин,- но чисто по моральным и житейским понятиям – получается, что я плачу за Шермана?
Впрочем, сам Шерман это и не отрицает:
- Что касается Махотина, то ему я не должен денег. Кто бы там, что не говорил, он ничего пока не потерял. И уж в любом случае отдавать эти деньги буду я. И он это прекрасно знает.
Знать-то знает, вот только насчёт того, что Махотин пока «ничего не потерял», Анатолий Михайлович явно погорячился:
- Когда стало всё выявляться, - с горечью продолжает свой рассказ Владимир Алексеевич,- мы заключили мировое соглашение – нам Промсвязьбанк дал рассрочку. А Шерман первый платеж не провел, затем второй, и у нас в семьях пошли скандалы. Я прожил с женой 43 года, у нас не было разногласий, а теперь я в разводе. Сын прожил со своей женой лет 8, тоже сейчас в разводе из-за сложившейся ситуации. Когда я вижу внуков, мне сейчас даже трудно им признаться, что я с бабушкой уже не живу. 50% моей пенсии высчитывают по этому кредиту. По 7 тыс. в месяц – это мне как раз до гробовой доски расплачиваться придется.
А теперь вспомним, кто ездил к жёнам Махотиных и уговаривал их дать согласие на получение кредита? Правильно, Шерман. Так что, здесь моральный ущерб на порядок выше материального.
По словам воронежского раввина Агвидора Носикова, Владимир Махотин приезжал в общину и просил как-то по этой линии воздействовать на Анатолия Михайловича. Как и следовало ожидать, все попытки руководства общины вразумить своего, теперь уже бывшего члена, оказались тщетны.
Кому я должен – всем прощаю
Причем, в отличие от некоторых наших собеседников, Владимир Махотин вовсе не считает что Шерман – разгильдяй, его выводы гораздо серьёзнее:
- Ведь не только со мной такая ситуация. Можно ошибиться один раз – потратить деньги. Но пол-Воронежа собрать – я считаю, что это мошенничество. Правда, на самом деле я не думаю, что он эти деньги растратил. Уверен, что где-то они у него есть. Живет он безбедно. Но квартира на жену оформлена, всё на жену. Он, видимо, заранее готовился к этому. Взять с него сейчас ничего невозможно.
Интересно, что сам Анатолий Шерман своей вины не отрицает. Более того, он захотел через наше издание сделать своего рода заявление. Такую возможность мы ему предоставили – в качестве «последнего слова»:
- Я хочу попросить у всех прощения, в том числе у людей и организаций, которых я втянул в этот процесс. Я в первую очередь виноват в том, что случилось. При этом я хочу сказать, что сейчас только и занимаюсь тем, чтобы отдать деньги. И поэтому прошу всех участников процесса проявить благоразумие и выдержку, насколько это возможно. Если вы хотите вернуть свои деньги, то дайте мне сейчас возможность реализовать все свои задумки и все свои планы. А что касается всех тех горячих голов, которые говорят, мол, не нужны нам деньги, мы хотим Шермана сурово наказать, то им стоило бы подумать о тех, кто всё же хочет эти деньги получить. Поэтому я надеюсь на ваше благоразумие. И, в любом случае, простите меня за то, что все так получилось.
Ну что ж, как говорится в таких случаях, «Бог простит». Но вот простит ли? В заключение, напомним, что на прошлой неделе, по утверждению Анатолия Шермана, на него напали в собственном подъезде и нанесли удар с помощью гвоздодёра. Повредили руку. А, между тем, наши собеседники из еврейской общины, рассказывали, что за свои финансовые выкрутасы горе-бизнесмен был уже неоднократно бит. Желающих в Воронеже масса. Не случайно Владимир Махотин обмолвился, что Шерман свои хитромудрые «схемы» использовал неоднократно. Вот, собственно, и ответ на вопрос, поставленный нами в первой части этой саги: «За что воронежского бизнесмена избили в подъезде гвоздодёром?» Очевидно, за дело.