Что делать в ситуации, когда надежды уже нет? – ответ на этот вопрос в воскресенье, 16 ноября, воронежцам дал известный писатель, журналист и общественник Валерий Панюшкин. В рамках всероссийской образовательной акции «Открытая лекция» он рассказал, с какими проблемами сталкиваются родители тяжелобольных детей и как действовать, если надежды на выздоровление нет.
«Если не можешь что-то сделать, сделай хоть что-нибудь»
- Я пишу про больных детей уже лет 20. Когда в 1997 году опубликовал первую статью про ребёнка, больного раком крови, в России умирали 96 процентов больных детей. Сейчас выздоравливают 97. Я был одним из тех, кто это сделал. В начале 90-ых годов казалось, что рак - это всё, что ничего с этим сделать невозможно. Возможно. В первый год начала работы фонда удалось собрать 600 долларов благотворительных денег. Сейчас Русфонд собирает 44 миллиона долларов в год, примерно столько же фонд «Подари жизнь», и таких много, - рассказал Валерий Панюшкин. – Благотворительность создаёт некий стандарт. Если появляется большое количество врачей, которые понимают, что не четыре процента детей должны выживать с раком крови, а восемьдесят, то это уже некий запрос. Если есть родители, которые знают, что их ребёнок должен выздороветь, то также появляется запрос. Тогда приезжает Владимир Путин строит онкоцентр, а потом Дмитрий Медведев затевает несколько онкологических центров и не только в Москве, но и в регионах.
Однако, как отметил спикер, если на лечение от онкологических заболеваний собрать средства легко, то есть ряд болезней, на которые люди не хотят жертвовать, потому что эти диагнозы безнадёжны. Наиболее распространённый – детский церебральный паралич. В России, по словам Валерия Панюшкина, с этим совсем плохо, в несколько раз хуже, чем в Европе и США.
- Это происходит потому, что русская акушерская школа практически в полном составе уехала в страну, где последние пять лет не было зарегистрировано ни одного случая ДЦП – Израиль. Дело в том, что ДЦП – это, грубо говоря, когда ребёнку в родах ломают шею, - продолжил писатель.- Москва раз в году отправляет детей в санаторий за границу, например в Венгрию. Заботы государства объясняются просто – туристическая компания посредник, которая отправляет детей, получает стопроцентные комиссионные. Две недели в году проходить реабилитацию, это всё равно, что две недели в году ходить в спортзал. Этим детям нужны ежедневные занятия. Денег на них не дают ни государство, ни благотворители, потому что в результате упорных занятий в лучшем случае ребёнок научится завязывать шнурки. Он ни пойдёт, ни заговорит. Игра, в которую вы не сможете выиграть, не стоит свеч. Но самые благородные цели, которые когда-либо перед собой ставили люди – это цели недостижимые. Легко назвать цель, к которой человечество стремится на протяжении всей своей истории. В лучшем случае, достигло её один раз, и то многие в этом сомневаются. Но зато во время достижения этой цели создали много всего прекрасного: искусство, науку, поэзию. Речь идёт о бессмертии. Люди стремятся к бессмертию, но оно недостижимо, разночтения есть на счёт Иисуса Христа. Но мы создали всю культуру пытаясь достичь недостижимого. Мы решили стремиться к непостижимой цели, лечить детей с ДЦП. Мы создали центр для таких детей в Подмосковье. Действия в безнадёжной ситуации строятся по одному понятному принципу, если не можешь что-то сделать, сделай хоть что-нибудь.
«Патриотизм заключается не в том, чтобы махать флагом, а в том, чтобы лечить и учить детей»
Как выяснилось уже после лекции, на мероприятие пришли не только те, кого волнует здоровье подрастающего поколения, но и те, у кого к Панюшкину свои счёты. Если говорить, точнее, то, как это обычно бывает, тема разговора плавно перетекла в политику.
- Здесь есть люди, которые пришли, чтобы сорвать мероприятие. Они его не сорвали, спасибо вам, что вы дали нам провести лекцию, - продекламировал ведущий, когда настало время перейти к вопросам.
Действительно, в зале в числе слушателей находились воронежские ура-патриоты, во главе с выходцем из МГЕР Александром Каминским. Прервать рассказ о больных детях у «активистов» рука не поднялась. Зато после лекции спикеру припомнили историю 12-летней давности, обвинив его в антироссийской деятельности.
- Единственное высказывание моё, которое сильно, притянув за уши, можно назвать антирусским, было сделано 12 лет тому назад, в журнале GQ. С тех пор я никаких антирусских высказываний не делал. Вот Крым взяли, а лекарств крымским больным детям не дали. Эти лекарства покупаю я. Является ли это антирусским высказыванием? Я думаю, нет. То, что я сравнил русских с бешеной собакой, было 12 лет назад. Давайте ставить высказывания в некий их контекст. Тогда ситуация совсем не была такой животрепещущей, как сейчас, взять слова, сказанные тогда и перенести их в «сейчас» абсолютно невозможно. К сожалению, интернет нам это позволяет, - воздохнул Валерий Панюшкин. – Мои «вопросы православным и атеистам» были просто вопросами. Что вопросы задавать нельзя? Это были необидные вопросы. На всякий случай перед тем, как задать их, я извинился, если кто-то захочет обидеться. Почему мы не можем обсуждать кто мы, откуда, какая у нас национальная еда, какая у нас национальная колыбельная песня и так далее. Вопросы русским были заданы вполне корректно. Вопросы православным были довольно жёсткие, но они были даже менее жёсткие, чем вопросы атеистам. И это были вопросы опять же, на которые можно отвечать.
Как-то раз политик Алексей Навальный сказал в моём присутствии, что партию жуликов и воров надо посадить. Я говорю: «Что прям всю партию?» Он говорит; «Всю» «Лёш, понимаешь, что их три миллиона человек, ты, правда, хочешь посадить три миллиона?». Дело в том, что мы сейчас можем переругаться, но странным образом потом нам придётся жить вместе. Тем, кто за Крым, и тем, кто против, тем, кто за Путина и тем, кто против, тем, кто выходил с белыми ленточками, и тем кто выходил с георгиевскими, тем кто говорил правду, и тем кто врал. Мы можем передраться до какой угодно степени, включая атомную войну, но потом всё равно оставшимся придётся жить вместе.
В том, что я задаю вопросы, ничего обидного нет. Я всего лишь задаю вопросы. Вы мне тоже задаёте вопросы, я на них отвечаю. Я могу признаться в том, что моя реплика 12-летней давности по нынешним временам, действительно, выглядит некорректно. Но надо давать себя отчёт, патриотизм заключается вовсе не в том, чтобы махать флагом какого угодно цвета, и вовсе не в том, чтобы повязывать на зеркало автомобиля ленточку. Патриотизм заключается в том, чтобы учить детей, лечить детей, обхаживать стариков, подметать улицы и так далее, как-то жить.
«Украина не может ни принять Крым, ни отдать его»
Собравшихся молодых представителей «патриотических» организаций также интересовало, как гость относиться к присоединению Крыма к России, в особенности при том, «что вся планета против».
- К присоединению Крыма к России я отношусь плохо. У меня для этого есть разные основания: юридические, основания жизненного опыта. Я прекрасно понимаю, как живут эти присоединённые территории. Я был в Приднестровье, был в Югославии и в Абхазии. Против присоединения Крыма у меня есть и профессиональное возражение, которое я уже высказал. Оно заключается в том, что если уж вы захватываете территорию, то хотя бы лечите на ней детей. Дети Крыма не леченные, - подчеркнул Валерий Панюшкин. - То, как относится к этому остальной мир… У меня есть возражения против этого. Я недавно был в Киеве, во Львове. Неоднократно говорил, что юридически, Крым, конечно, украинский. Но отдать его Украине совершенно невозможно, потому что это значило бы бунт. И принять его Украина также совершенно не может, потому что это значило бы принять ещё одну воюющую территорию. Даже если представить такое невероятное событие, что президент Путин или какой-нибудь следующий президент придёт к президенту Украины и скажет: «Знаешь, мы погорячились… возьми…», то президент Порошенко взять Крым не сможет. Это проблема, которая когда-нибудь будет решена, но я, к сожалению, до этого не доживу.
Версия для печати
Комментарии